Судьба по контракту - Страница 34

— О, разумеется! — совершенно спокойно отозвался лысый, — я в исповедники к тебе наниматься не собираюсь, тем более, что много сейчас таких как ты. Тех, у которых есть дела меж ними и их совестью. Разные дела тёмные и не очень.

— Это как? — не понял Ильм.

— А так. Те, у кого таких дел не было, лежат сейчас по полям и весям и кормят ворон. Ну да ладно. Ты зачем ко мне припёрся?

— Есть хочу.

— Смело…, - лысый положил ногу на ногу, — скажи, а почему я должен тебя кормить? Времена сейчас суровые. Человек человеку волк. Каша в цене.

Ильм нахмурился.

— Коли так, то я не буду кашу.

— Как хочешь, — совершенно равнодушно заявил обладатель жёлтых штанов, — ходи голодный.

— Я пойду…

Метательный нож серебряный рыбкой подлетел вверх, несколько раз перевернулся в воздухе и лёг послушно в твёрдую мужскую руку. Втянутые губы исказила нехорошая улыбка.

— Да куда ж ты заторопился? Ты парень вроде толковый. Прикинь-ка быстро, стоит ли тебе сейчас уходить?

Ильм задумался. В словах лысого чувствовался недвусмысленный намек. И не только в словах, в действиях тоже. А действительно, куда ему сейчас уходить? Даже не так. Есть ли шанс у него сейчас уйти? Он пошевелил лопатками и представил себе ощущение от воткнутого в спину ножа. Нехорошо все складывается. Нехорошо. Что же делать?

— Ладно, — неожиданно оттаял лысый, — накормлю я тебя. Просто так.

Он лениво потянулся за котелком, и у Ильма на миг отвисла челюсть. По всем законам природы металлическая ручка должна быть раскалена от огня, горбоносый же взял её голой рукой и даже не поморщился. У него ладонь, что из железа, или из камня? Да и вообще человек ли он?

Каша тем временем перекочевала из котелка в две глубокие деревянные миски. Еще мгновение и в каждый из ароматных холмиков воткнулось по деревянной ложке.

— Держи крепче, только не торопись. Обожжешься.

Ильм с благоговением и трепетом принял свою порцию и вдруг от неожиданности чуть не прикусил себе язык. На правом предплечье незнакомца от кисти и почти до локтя змеился чёрный изысканный узор татуировки. Невиданной красоты сплетение неведомых цветов и трав. Видать большой знаток рисовал. Не чета тем грубым рисункам, что ему доводилось видеть у наёмников и королевских солдат. А дядя то не простой. Не каждый может позволить себе носить подобное украшение…

— Спасибо, мастер.

— Ишь, ты! — не то удовлетворённо, не то удивлённо раздалось в ответ, — а ты не глупый мальчик. Ешь давай и не отвлекайся.

Каша оказалась густая, пшенная с сухарями, приправленная лёгким запахом дыма. В другое время Ильм съел бы ещё столько же, а потом ещё половину, но долго голодавший желудок и еловая кора категорически выступили против продолжения чревоугодия. Ощущение возникло такое, будто он употребил целого быка, с костями, шкурой, рогами и копытами. Ильм слышал о подобном состоянии и решил не рисковать. Пусть как следует перевариться то что есть.

— Наелся?

— Угу…

— Это меня утешает. Теперь давай о тебе поговорим. Перво-наперво скажи мне, как тебя зовут.

Ильм задумался. Вот так взять и сказать своё имя? Нет, дудки. Где-нибудь в другой обстановке, но только не здесь. Вообще-то его учили не говорить подобных вещей чужим людям. Мол, если колдун попадётся и имя узнает, тогда все, считай, что пропал. Что хочет с тобой, то и сделает

— Чего смолк? — поинтересовался лысый, — не бойся, колдовать не стану.

— Я и не боюсь, но имя своё не назову

— Ох уж эти мне предрассудки! Чего только смерды не выдумают. Впрочем, дело опять же твое. Не хочешь говорить, не говори. Я тогда тоже представляться не буду. Не обессудь.

Ильм в знак согласия кивнул головой.

— Очень хорошо. Этот вопрос мы решили, теперь еще один. Ты покойников боишься?

— Да вроде, не боялся никогда.

— Это хорошо. Сколько тебе лет?

— Пятнадцать зим. Скоро шестнадцать будет.

— И как же ты от армии увильнул?

— Я хотел, не взяли.

— Какой ты невезучий. Все вокруг не хотят, а их берут, а ты хотел, а не взяли. Подмастерье что ли?

— Да.

— У кузнеца?

— Да.

— Так бы сразу и сказал. Чего я домысливать должен?

Ильм равнодушно пожал плечами. Как сказал, так и сказал.

— Значит, знаешь с какой стороны за меч браться? — продолжил мародёр.

— Знаю немного.

— И в доспехе понимаешь?

— Немного знаю.

— Очень хорошо. Хочешь жить?

Ильм поперхнулся. Неожиданный вопрос застал его врасплох.

— Хочу.

— Тогда послушай меня внимательно и постарайся поверить мне на слово. Сейчас ты встанешь, вернешься на дорогу и пойдешь дальше. Если поспешишь, то догонишь человека, которому нужен молодой помощник. Вот так…

***

Легкий толчок в плечо вернул его к действительности.

— Ильм, — Санти многозначительно улыбнулся, — хочешь, я угадаю, по какому поводу ты такой молчаливый и хмурый?

— Угадай.

— Ты сейчас идешь и весь внутри кипишь. Как же так! Молоденькая девчонка в обмен на проезд в город. В лапы похотливого сержанта. В общем, падение нравов и все такое прочее. Я угадал?

— Совесть загрызла?

— Ничуть. Я, Ильм, кстати, по поводу твоего основного ремесла еще ни разу лицо не скривил…

Ильм перелез через поваленное дерево и подал руку Санти.

— Расслабься. Я вообще о тебе сейчас не думал.

— А чего тогда кривился?

— Голова болит.

— А… Тогда понятно. Еще бы у тебя голова не болела. Шишка вон как рог выпирает.

Ильм потрогал затылок.

— Шутка, — сержант поправил плащ, — Меня три года назад точь-в-точь как тебя приложили. Эх, славная была драка. Со мной Лосось был и еще пара парней. Ты их не знаешь. Пошли, значит, мы в доки…