Судьба по контракту - Страница 9

— А где мне…

— Скинь все со стола.

Хилька, сопя от удовольствия, достал стеклянную баночку с тягучей желтоватой жидкостью, с ощутимым трепетом расстелил хауберк на столе и, прикусив от усердия язык, принялся натирать броню.

— Ты особо-то не усердствуй, — Ильм быстро раскидал нарезанные кусочки на чистую ткань, расстеленную на подоконнике, — а то дыры протрешь.

— Не протру. Бронька, она уход любит. И отзывчива она на добрые руки. Как ты к ней, так и она к тебе.

— Эк, ты загнул…

— Точно говорю. У меня дядька бронник.

— Вот не знал, — удивленно оторвался от своего занятия Ильм, — так чего ж ты в муке ковыряешься?

— Призвание чувствую, — важно изрек Хилька. Стальные кольца под его старательной рукой послушно приобретали матовый блеск.

— Ишь ты, — Ильм ополоснул руки, скинул тунику и рубаху, и склонился над тазом, — призвание он чувствует. А ну-ка, оторвись от кольчуги, полей воды на спину…

Хилька оставил броню и осторожно опрокинул на широкую, украшенную шрамом, спину некроманта полный кувшин. Прохладная вода приятно остудила тело, залила бойкими ручейками волосы и лицо, попадая попутно в уши, глаза и нос.

— Давай еще.

— Все, мастер, нечем больше.

Ильм с сожалением заглянул в пустой сосуд, попрыгал на одной ноге, вытрясая воду из уха, и взялся за полотенце. Быстро обтерся и облачился в чистое белье. Прицепил к вороту плотной шерстяной туники следующий по счету офицерский знак и кивнул своему гостю.

Подмастерье протянул ему броню.

Кряхтя, Ильм залез в кольчужную рубашку. Ходить в кольчуге он любил, а вот одевать, снимать не очень. Постоял, привыкая к ее приятной тяжести. Пошевелил плечами, помахал в разные стороны руками. Ничто не сковывало движений и не терло кожу. Доспех оказался впору.

— Ну вот, — некромант перепоясался, и потянулся за мечом, — теперь можно хоть к дракону в задницу. Пошли, Хилька. Ты к своему любимому наставнику, а я в наряд. Извини, что сегодня все на бегу. Кстати, запирать дверь не буду. Захочешь еще мяса заходи, не стесняйся.

***

Оставив за спиной ничем не примечательный, кроме обилия нечистот переулок, Ильм облегченно выдохнул. Путь его, пролегший через добрую половину Турова, подошел к концу. Перед ним увенчанная короной острых каменных зубцов, высилась темная громада восточной надвратной башни. Выстроенная в незапамятные времена, она когда-то была просто сторожевой башней, стоящей на пересечении торговых дорог, идущих из сердца материка к морскому порту, раскинувшемуся на побережье. Потом первым каменным строением в небольшом деревянном поселении. Потом стала частью мощных городских укреплений. Мимо шли века, умирали и восходили на трон короли, пылали пожарища войн, а она гордо высилась над прочими строениями, словно памятник мастерству воздвигнувших ее зодчих, чьи имена давно затерялись на пыльной дороге истории.

Ильм быстро окинул хозяйственным глазом пусть и временно, но со всей ответственностью доверенное место службы. Как и следовало ожидать, та самая служба плавно протекала и без его вмешательства. Пара арбалетчиков лениво прохаживалась по примыкавшим к башне участкам стены. Стрелки изредка поглядывали в сторону городского рва и гораздо чаще обращали свои взоры в сторону кипевшего на огне котла с едой. Остальные, опираясь на алебарды и топоры, скучали на прописанных уставом местах, тоже не забывая следить за плавными движениями ковша в руках кашевара. В общем, в ответ на появление отца — командира никто даже ухом не повел.

Ильм озадаченно нахмурился. И что прикажете делать? Громко гаркнуть, что бы вспомнили кто здесь и зачем, или скушать общественное невнимание и тихо влиться в безмятежные ряды славного воинства? Да и что толку от строгих окриков? Кого он решил напугать? Лучше по-простому подойти, ведь это всего лишь на одну ночь.

Со стены раздался короткий свист. Не успел Ильм рассмотреть свистуна, как дверь из караульного помещения, пристроившегося у основания башни, распахнулась, и из нее бодро выскочил еще один стражник. Стуча по мостовой тяжелыми сапогами, он направился в сторону некроманта. Двигался солдат не слишком быстро, и не слишком медленно. Ровно настолько, чтобы с одной стороны не показаться рвущим мягкое место на хоругви подлизой, а с другой стороны, чтобы было видно, что должное уважение к старшим по званию проявлено. Ильм разглядел на его рукаве потертую капральскую нашивку. Значит все — таки ждали…

Капрал четко щелкнул каблуками и вытянулся перед Ильмом.

— Господин лейтенант, на вверенной территории…

— Вольно, — Ильм махнул рукой, — пойдем, покажешь мне, что да как.

— Это можно, — капрал расправил плечи и зашагал рядом, стараясь не забегать вперед, — всего в башне состоит на сегодняшнюю ночь полный десяток. Это если со мной считать. Четыре арбалетчика, остальные сам, мастер, изволь убедиться с топорами, мечами и алебардами. Все при броне и шлемах. Все дело свое знают. Не новички, в общем. Скоро харчеваться будем.

— А от магистратуры обход был? — осторожно поинтересовался Ильм.

— Рано еще. Они аккурат стараются подгадать, когда мы к каше потянемся. Что бы значит подловить.

— На чем? Никто пищу принимать не может запретить. Даже на посту.

— Так то оно так, — капрал подошел к булькающему котлу и придирчиво поводил носом, — да вот только принято у нас всем за едой собираться. Одной значит семьей. А это запрещено. Вот и играем с этими павлинами в кошки мышки. Хоть плевое, да развлечение.

— Не боишься в карцер загреметь?